Традиции украинского фольклора и народная мифология в повести «Ночь перед Рождеством»
Николенко О. Н., Николенко Е. С. (Полтава, Украина), д. ф. н., проф., зав. кафедрой зарубежной литературы Полтавского национального педагогического университета имени В. Г. Короленко / 2012
Начиная с XVII века, Украина вызывала большой интерес в Европе и в России как край прекрасной природы, самобытных традиций и истории. Этот интерес усилился в конце XVIII — начале XIX веков в связи с развитием романтизма.
Пребывая в Петербурге, Гоголь писал в своих письмах матери и сестрам, чтобы они присылали ему малороссийские истории, народные поверья, описания украинских костюмов и обрядов. Все это он использовал в сборнике «Вечера на хуторе близ Диканьки», который был напечатан в течение 1830-1832 годов и имел очень большой успех.
Связь цикла «Вечеров» с народными традициями уже была предметом отдельных исследований на уровне особенностей художественного сознания, отдельных мотивов и литературных приемов (В. Звиняцковский1, П. Михед2 и др.). В последнее время появились серьезные работы по этой проблеме, касающиеся архетипов (А. Гольденберг3) и мифопоэтики (Л. Софронова4) раннего Гоголя. Однако связь творчества писателя с украинским фольклором и народной мифологией остается довольно сложным вопросом гоголеведения, требующим продолжения изучения конкретных текстов цикла.
Диканька как топос была весьма знаковым местом как исторический перекресток (судеб России и Европы в контексте Северной войны), сакральный перекресток (в связи с древними легендами о чудотворной иконе), романтический перекресток (в связи с историей любви Мазепы к Марии Кочубей). Это место стало своеобразным перекрестком судеб людей, связанных с семьей Гоголей (архитектор Диканьской церкви М. Львов и писатели Г. Державин, В. Капнист были женаты на сестрах, Кочубеи занимали видное место в столице). Таким образом, Диканька в художественном сознании Гоголя соединяла в себе его родину и столицу, историческое и сакральное, реальное и мифологическое.
Топос Диканьки четко обозначен Гоголем в предисловии к первой части «Вечеров»: «Про Диканьку же, думаю, вы наслышались вдоволь. И то сказать, что там дом (имеется в виду усадьба Кочубея — авт.) почище какого-нибудь пасичникова куреня. А про сад и говорить нечего: в Петербурге вашем, верно, не сыщете такого...» (I, с. 106) Фома Григорьевич, дьяк диканьской церкви, — один из имплицитных персонажей в цикле «Вечера на хуторе близ Диканьки».
В своей книге Гоголь открывал обществу еще не открытую ранее Украину — не только как часть российской истории и часть российской империи, но и как край, имеющий свое национальное своеобразие, мифологию, фольклор, традиции и обычаи. Гоголь утверждал тем самым не столько экзотичность, сколько культурную уникальность и самобытность Украины, которая, хотя и входила как Малороссия в состав Российской империи, но все-таки имела и некоторые отличия.
В перечень не понятных для читателей слов наряду с экзотизмами и варваризмами — названиями деталей украинского быта и культуры (бандура, батог, жупан, каганец, галушки, гопак, макитра, плахта, сопилка и др.) Гоголь включил наименования, свидетельствующие о национальной идентификации. Например: «кацап — русский человек с бородою», «чумаки — «обозники, едущие за солью и рыбою в Крым» (1 часть), «малороссияне, едущие за солью и рыбою, обыкновенно в Крым» (2 часть). Описательное толкование украинских слов (дивчина, парубок, козак и др.) через русский язык свидетельствует, с одной стороны, об ощущении автором причастности к русскому миру, но с другой стороны, это акцентирует также национальное своеобразие созданного Гоголем художественного мира.
В предисловии к первой части сборника содержится указание на то, что «вечерницы» (укр. вечорниці) похожи на столичные балы, но не совсем: «Они, изволите видеть, они похожи на ваши балы; только нельзя сказать, чтобы совсем. На балы если вы едете, то именно для того, чтобы повертеть ногами и позевать в руку; а у нас соберется в одну хату толпа девушек совсем не для балу, с веретеном, с гребнями; и сначала будто и делом займутся: веретена шумят, льются песни, и каждая не подымет и глаз в сторону; но только нагрянут в хату парубки с скрыпачом — подымется крик, затеется шаль, пойдут танцы и заведуться такие шутки, что и рассказать нельзя. Но лучше всего, когда собьются все в тесную кучку и пустятся загадывать загадки или просто нести болтовню. Боже ты мой! Чего только не расскажут! Откуда старины не выкопают! Каких страхов не нанесут!..» (I, с. 104).
Традиции украинского фольклора, образы, мотивы и символы народной мифологии повлияли на художественную структуру произведений, собранных в сборнике «Вечера на хуторе близ Диканьки», что ярко проявилось в повести «Ночь перед Рождеством», которая открывает вторую часть цикла. Еще в предисловии к первой части автор говорил о замысле второй: «Пусть лучше, как доживу, если даст Бог, до нового году и выпущу другую книжку, тогда можно будет постращать выходцами с того света и дивами, какие творились в старину в православной стороне нашей» (I, с. 106).
Мотивы «того света» и «дива» («чуда») являются ключевыми в повести «Ночь перед Рождеством» и восходят к традициям язычества и христианства, нашедшим яркое отражение в украинском фольклоре, мифологии и в украинской обрядовой культуре.
События в повести происходят в «святой вечер» (укр. Свят-вечір, Багатий вечір, Свята вечеря). В этот вечер готовят двенадцать постных блюд, собираются всей семьей, читают молитвы, поминают усопших, молодые люди носят еду своим крестным матерям и отцам. В этот вечер все ждут первую звезду, чтобы разговеться. Центральным блюдом на предрождественском столе была кутя (в повести Вакула вспоминает про «голодную кутю», то есть постную), приготовленную из даров природы — символ дальнейшего благополучия, процветания и оберег от злых сил.
Издавна считается, что в Свят-вечер происходят удивительные и волшебные события, необычайные превращения и даже встреча с нечистой силой, которая должна отступить перед христианским праздником Рождества. В повести «Ночь перед Рождеством» такие необычайные превращения встречаются повсеместно (ведьма превращается в Солоху, черт — в коня и т.д.). Волшебные события происходят и в земном мире: кузнец Вакула оседлал самого черта, слетал в Петербург, достал у самой царицы черевички для прекрасной Оксаны.
Вечер (и ночь) в романтизме — особое время, время таинственное, время встречи реального и потустороннего миров, Бога и Дьявола, добра и нечистой силы. Гоголь придает романтическим концептам «вечер» и «ночь» сакральное значение и национальный колорит украинской культуры.
Как известно, христианские праздники начинаются еще накануне, поэтому вечер и ночь включены в их сакральное время. Кроме того, ночь в языческой традиции славян считается временем особо магическим и особо действенным, когда вся нечистая сила выползает из темных углом и необходимо ей оказывать активное противодействие. Вечер и ночь — время любовной печали, скорби по несчастливой судьбе. С вечером и ночью связан в народе целый ряд поверий (На ночь не отдают одолженные деньги, не выбрасывают мусор, не выливают воду после купания ребенка и т.д.). Символический атрибут ночи — черный конь (не случайно у Гоголя черт превращается в Петербурге в коня).
Фольклорная структура «вечорниць», акцентированная автором в предисловии к первой части, повлияла на построение произведений из гоголевского сборника. Повесть «Ночь перед Рождеством» ориентирована на устную традицию, то есть на рассказывание некой истории, которое прерывается песнями, шутками, сценками из народного быта — ссорами (укр. сварками), драками (укр. бійками), слухами (укр. чутками). Повесть состоит из отдельных новелл, каждая из которых основана на конкретном эпизоде, но эти новеллы внутренне связаны между собой, а финал каждой из них создает эффект ожидания продолжения, что также характерно для фольклорной структуры украинских «вечорниць».
Отметим еще и то, что «вечорниці» в украинском фольклоре — это некая синтетическая структура, где органично соединены слово, музыка, танец, театрализованные действа, где бытовое может соседствовать с сакральным, мистическим, где смешное и страшное могут присутствовать одновременно. Для «вечорниць» характерно многоголосие, стилевое разнообразие, постоянное обращение к собеседникам, а вернее — к участникам действа. Этот художественный синкретизм наблюдается в повести «Ночь перед Рождеством».
На структуру повести «Ночь перед Рождеством» повлияли также традиции украинского вертепа, где представление разыгрывалось в разных ярусах — верхнем (небесном) и нижнем (земном). В верхнем ярусе показывали религиозные сюжеты, а в нижнем — смешные сценки из народного украинского быта. Традиционными персонажами украинского вертепа были Богородица, Иисус, Ирод, Черт (в верхнем ярусе), Баба, Москаль, Цыган, Шинкарь, Дьяк (в нижнем ярусе). Главным и самым популярным героем вертепа был Козак (Запорожец) — наиболее динамичный персонаж, он всегда выходил победителем во всех сценках.
В повести «Ночь перед Рождеством» представлены знаковые персонажи украинского вертепа — баба (Солоха, ткачиха, Переперчиха), дьяк, Голова, козак, кузнец, красавица (Оксана), царица, кум. За ними закреплены характерные черты: баба хитрая и сварливая, герой смелый и целеустремленный, красавица гордая, царица справедливая и великодушная, козак всезнающий и всемогущий, голова глупый, кум пьяный, дьяк похотливый и т.д.
Верхний и нижний ярусы в повести Гоголя «Ночь перед Рождеством» оказываются взаимопроникающими, образуя органическое единство художественного мира повести. Величественная история о рождении Христа включена в земной мир с его бытовыми приметами и реальними историями. Стирание границ, перемещение из одного мира в другой, взаимопроникновение миров обеспечивается чудесными превращениями персонажей и свободой устного рассказывания (здесь автор-рассказчик выступает как Творец, приводя в движение весь созданный им мир).
В художественной организации повести «Ночь перед Рождеством» проявились также традиции обрядового украинского фольклора.
Колядки — календарно-обрядовые песни, которые исполняли в Украине еще со времен язычества. Название связано с Колядой — богом, который в язычестве начинал новый Круг Солнца (Сварога), то есть новый хозяйственный год. С принятием христианства Коляда ассоциировался с великим праздником Рождества. Обряд колядования состоял в том, что колядники ходили от дома к дому, пели хвалу Богу и добрые пожелания людям, а взамен получали пожертвования в общий мешок, потом эти пожертвования делились среди всех участников процессии. Коляда — символ обновления мира, символ святости и чистоты, победы добра над злом. Само слово «Коляда» происходит от «коло» (отсюда укр. коло, колесо, колядувати) — символ Солнца. В колядках величали рождение Солнца и самые важные составляющие Вселенной — Огонь и Воду, а также рождение Христа.
Вот колядки, записанные А. Афанасьевым:
«Мед і паляниця» — традиционные символы Солнца, «Їхала Коляда» — это также Солнце, поворот которого радостно празднуют люди. Нередко колядники переодевались или выворачивали кожух, изображая волка (для отпугивания злых духов). Среди колядников был и тот, который представлялся чертом, он надевал на себя шкуру, лицо вымазывал сажей, к голове прикреплял рога, к носу — пятачок, в зубы брал горячий уголь. Он был активным участником действа (отельных сценок) во время колядования.
В построении сюжета повести «Ночь перед Рождеством» Гоголь опирался на обряд колядования, который часто наблюдал на родине. К Оксане приходят колядники, среди которых ее внимание привлекает Одарка и ее новые черевички. Солоха прячет тех, кто к ней приходил в мешки, а Вакула выставляет их на улицу, что приводит к новым сюжетным поворотам. Атмосфера веселого народного гуляния-колядования царит в повести.
Идея единства народа, собравшегося славить Христа в колядках, постоянно звучит в произведении: «Шумнее и шумнее раздавались по улицам песни и крики. Толпы толкающегося народа были увеличены еще пришедшими из соседних деревень. Парубки шалили и бесились вволю. Часто между колядками слышалась какая-нибудь веселая песня, которую тут же успел сложить кто-нибудь из молодых козаков» (I, с. 220). В радостном единении жители Диканьки и окрестных деревень ожидали праздник рождения Христа, вместе они и встречают праздник в церкви. «Настало утро. Вся церковь еще до света была полна народа...» (I, с. 240).
Даже в самом построении гоголевской фразы, особенно в самом начале, ощущается влияние колядок, где традиционными символами являются звезды, месяц, а также звучит хвала Христу и обращение к добрым людям и ко всему миру. «Зимняя, ясная ночь наступила. Глянули звезды. Месяц величаво поднялся на небо посветить добрым людям и всему миру, чтобы всем было весело колядовать и славить Христа» (I, с. 201).
В связи с фольклорной традицией колядования в повесть Гоголя входит тема борьбы света и тьмы, добра и зла, нового поворота жизни и единения народа перед нечистой силой.
Наряду с колядками Гоголь упоминает и другие обрядовые песни украинцев — щедровки (укр. щедрівки). Автор прибегает к прямому цитированию: «То вдруг один из толпы вместо колядки отпускал щедровку и ревел во все горло:
Почему же смеялись над тем, кто вдруг запел щедровку?
«Щедрый вечер» (укр. Щедрий вечір) входит в цикл новогодних и рождественских праздников, но он не совпадает со «Свят-вечером», а наступает на неделю позже. Щедровки (укр. щедрівки) — это те магические слова, которые должны умилостивить щедрого Бога Спаса и дать в новом году хороший урожай.6
Колядки и щедровки, непосредственно введенные Гоголем в повесть «Ночь перед Рождеством», придают произведению атмосферу лиризма, традиционной народной культуры и акцентируют вечные темы и мотивы, которые разворачиваются в повести: поворот к новому хозяйственному году, борьбу света и тьмы, добра и зла, а также приход великого православного празника, ради которого должны объединиться христиане.
В повести «Ночь перед Рождеством» упоминается еще один жанр украинского фольклора — дума (когда Вакула размышляет об Оксане). В его монологе звучит сомнение, но вместе с тем и уверенность в преодолении трудностей. В уста Вакулы Гоголь также вкладывает народную песню «Мені с жінкой не возиться...». Это часть народной песни «Ой на, ой на горі та й женці жнуть...», в которой звучит тема Запорожской Сечи, походов козаков (там упоминаються Сагайдачный, Дорошенко). То есть в образе кузнеца Вакулы акцентированы также черты козака.
Связь Вакулы с украинским козачеством подтверждается и сценами в Петербурге, где он не идет сразу к царице, а уповает на дружескую поддержку запорожских козаков, которые проезжали через Диканьку. Мотив козацкого товарищества впоследствии станет центральным в повести «Тарас Бульба». Смелость и прямодушне героя при встрече с царицей (что также соответствовало кодексу украинского козака) помогли ему получить заветный предмет — золотые черевички для Оксаны.
В повести «Ночь перед Рождеством» присутствуют отдельные элементы украинской народной сказки: на уровне образов (герой и красавица, два кума, жена и обманутый муж, баба и ее воздыхатели, две сварливые бабы, чудесные превращения персонажей и т.д.), на уровне сюжетных структур (испытание героя красавицей, бабьи увертки, встреча героя с чертом, договор черта с человеком и т.д.), на уровне хронотопа (домашний мир — столица, земное — потусторонее и т.д.), на уровне мотивов (борьба добра и зла, света и тьмы, героя и черта, испытание героя, поиск заветного предмета, необходимого для счастья и т.д.), на уровне стиля и языка (обещание (укр. обітниця), повторы, традиционные эпитеты и метафоры, народные обороты речи и т.д.).
В финале повести «Ночь перед Рождеством» традиционный мотив народной сказки — достижение счастья с помощью заветного предмета, добытого героем, а также преображение героев (Оксане уже не нужны черевички, потому что она поняла, что любовь важнее) связан с христианским мотивом «чуда» во время великого празника Рождества.
Месяц — традиционный славянский симол наряду с Солнцем. Согласно древним верованиям, от союза Солнца и Месяца родились звезды. В древних колядках небесный мир предстает весьма гармоничным: небо называется храмом (чертогом), Месяц — владыка, Солнце — его жена, а звезды — их дети. В украинских легендах месяц, который сияет ночью, пробуждает зерна жизни и придает им плодородности. При стареющем месяце не начинали посевов. Считалось, что если сеять хлеб «на молодика» (то есть при молодом месяце), хлеб будет расти быстрее. С месяцем были связаны и колядки, и песни (посевные), и заговоры (укр. замовляння). Чтобы месяц способствовал благополучию семьи, ему приносили жертву в виде вареников или галушек, которые по форме напоминают месяц. Отзвуки всех этих фольклорных и мифологических представлений находим в повести Гоголя «Ночь перед Рождеством». Черт украл месяц, а это несло угрозу всему миру. Пацюк ест галушки и вареники, что связано с мифологическими представлениями о магической силе месяца.
Представители «того света» — ведьма и черт показаны в домашнем пространстве, они приобретают человеческие черты и действуют наряду с персонажами-людьми. Черт имеет черты «яреськовского головы» и «губернского стряпчего». А ведьма превращается в Солоху, которая «причаровывает» мужчин. В украинской традиции и черт, и ведьма имели целый ряд наименований, различных по семантике (страшных, эвфемизмов, комических и т.д.). Это проявляется в повести «Ночь перед Рождеством»: черт — немец проклятый, проворный франт с хвостом и козьей бородою, лукавый, злой дух, лысый, хромой, сатана, кака и др.; ведьма — Солоха, хозяйка, черт-баба и др.
Конфликт кузнеца Вакулы с чертом является своеобразной интерпретацией известной украинской пословицы «Не так страшен черт, як його малюють». В украинском фольклоре довольно широко распространены сюжеты о различных похождениях черта в земном мире, об ухаживаниях (укр. залицяннях) черта за женщиной (вдовой, чужой женой), о воровстве чертом месяца (солнца, звезд), о договоре (контракте) черта с человеком, о победе героя над чертом. Черт в народной мифологии способен стремительно летать по небу, рассыпаясь искрами, и (как и ведьма) через дымоход влетать и вылетать7. Поэтому образ дыма восходит к древним мифологическим представлениям о нечистой силе. Очень часто в украинских народных сказках черт предстает обманутым — герой заставляет его действовать в своих интересах. Черт, как правило, должен помочь герою жениться, достать какой-либо заветный предмет, выполнить невыполнимую задачу. Этот фольклорный мотив прослеживается в повести «Ночь перед Рождеством» Гоголя. В данном случае мотив победы над чертом согласуется с христианской идеей Рождества.
Образы черта и кузнеца Вакулы тесно связаны в произведении Гоголя. Еще в языческих представлениях кузнец (укр. коваль) наделялся особой магической силой, потому что он был властителем стихии огня. Кроме того, кузнецов считали в некотором роде «жрецами», поскольку «ковати» (укр. кувати) означало искусство вообще, в том числе и магическое. Во времена христианства ремесло кузнеца приобрело еще большую значимость, потому что кузнецы работали на строительстве церквей. Кузнец Вакула не только умеет работать молотом, но еще умеет рисовать (малевать). Он разрисовал Троицкую церковь картинами Страшного суда, что обусловило его конфликт с чертом, и черт ему мешал не только во время рисования, но и в жизни (стремясь поссорить с Чубом, тем самым не давая жениться на Оксане).
Мотив «малювання» появляется в повести не один раз. Кузнец увидел в покоях царицы Пречистую деву и с младенцем на руках, и это сильно его взволновало. В финале повести уже сама Оксана появляется как Пречистая дева с дитям. Хата у Вакулы и Оксаны «размалеванная». А того черта, что нарисовал Вакула в церкви, бабы показывали детям и говорили: «Он бачь, яка кака намальована» (I, с. 243).
Таким образом, действие «малювання» имело сакральное значение, оно восходит к мифологическим представлениям древних славян о том, что с помощью определенных символов, знаков, цветов можно преодолеть злые силы. В эпоху христианства «малювання» стало еще больше распространено в связи с иконографией. В украинской народной традиции разрисовывали церкви, хаты, пасхальные яйца (писанки), одежду (сорочки, плахты, пояса и т.д. с помощью вышивки), посуду, печи и др., что считалось оберегом от черта.
В повести «Ночь перед Рождеством» используется цветовая символика, основанная на мифологических представлениях народа. Красный цвет («кругом красною краскою») — символ Христа, его крови, а также цвета молодости и любви (у Оксаны сорочка была вышита красным шелком). Зеленый — цвет природы, расцвета, семейного счастья. В зеленый цвет кузнец Вакула выкрасил крылос Троицкой церкви, украсил его красными цветами. Такой рисунок вполне согласуется с традициями украинского барокко. Гоголю было известно, что Троицкая церковь была построена в форме креста (вот еще почему черту там было плохо) в стиле позднего барокко. Поэтому всяческие украшения для нее были вполне естественными, хотя она была однокупольной.
Существует и другая украинская пословица: «Баба гірше за чорта». Она художественно интерпретирована автором в образе Солохи. Ведьма — один из ярких персонажей украинской демонологии. Как известно, ведьма происходить от слова «ведать», то есть она обладала особым знанием и умела ворожить, причаровывать, перевоплощаться. Распознать ведьму среди людей очень сложно: она может быть старой и молодой, представать в различных ипостасях. У Гоголя в повести «Ночь перед Рождеством» Солоха изображена весьма привлекательной ведьмой, она не вредит главным героям, но некоторым образом влияет на ход событий. Мотивы бабьих уверток, проказ, причарування и ухаживания являются весьма распространенными в украинских народных сказках. А то, что Солоха-ведьма — мать кузнеца Вакулы (который также наделен определенной магией) вполне естественно. В украинском фольклоре довольно частым является мотив, когда герой должен пройти определенное духовное испытание и преодолеть действие злых сил, очиститься и выйти к новой жизни.
Ночь в народной традиции делилась на три части: первая — от захода Солнца до полуночи; вторая — до пения петухов; третья — до восхода Солнца. В повести Гоголя «Ночь перед Рождеством» отражена эта трехчастная временная структура. В начале повести события начинаются с того момента, как выглянул месяц и высыпали звезды на небе. Основные события разворачиваются до полуночи и после. Вакула вернулся из Петербурга в свою хату, когда пропел петух (в народной традиции — символ солнца, света, огня, воскресения, мужской силы, воина против злой силы; в христианстве — символ воскресения, победы доброго духа над злым, покаяния), а потом проспал заутреню и обедню.
В фольклоре время и пространство способны изменять свои границы, (вплоть до их отсутствия вовсе), сжиматься, наслаиваться, взаимопроникать, что и происходит в повести «Ночь перед Рождеством», когда в течение одной ночи происходит так много событий — и бытовых, и фантастических, и смешных, и драматических, но в результате все направлено к одной точке — к достижению победы добра, света и любви.
В финале произведения соединяются христианские мотивы воскресения («Чуб выпучил глаза, когда вошел к нему кузнец, и не знал, чему дивиться: тому ли, что кузнец воскрес, тому ли, что кузнец смел к нему прийти, или тому, что он нарядился таким щеголем и запорожцем» (I, с. 242)), возвращения блудного сына (Вакула падает ниц перед Чубом просит прощения), покаяния (Вакула кается во всем), Троицы (три раза Чуб бьет по спине Вакулу) и фольклорные мотивы сватовства (Вакула просит руки Оксаны), подношения даров (Вакула дарит черевички Оксане) и нравственного очищения (Оксана говорит: «Я и без черевиков...»).
Мотив «славы» («славить») закольцовывает композицию повести. Если в начале произведения шла речь о том, как всем было весело колядовать и славить Христа, то в конце повести архиерей, который проезжал через Диканьку и увидел «размалеванную» хату кузнеца Вакулы, произнес: «Славно! Славная работа!». Мотив славы в повести Гоголя распространяется уже не только на небесный мир, но и на мир земной, в том числе на творения рук человеческих, на его искусство жизни. В украинской народной традиции до сих слово «слава» имеет особый магический смысл («Слава Украине!» — «Героям слава» — так приветствуют друг друга люди на больших украинских праздниках).
Таким образом, традиции украинского фольклора и народная мифология повлияли на художественную структуру повести «Ночь перед Рождеством», в частности на сюжет, образную систему, мотивную организацию, художественное время и пространство, а также на жанровое содержание произведения, его стилевое своеобразие и язык. Фольклорные и мифологические структуры в повести Гоголя способствовали утверждению христианских идей и торжества духовных возможностей человека, его единения с Богом, природой и людьми. Кроме того, использование элементов украинского фольклора и народной мифологии способствовало созданию национального образа мира в творчестве Гоголя.
Примечания
1. Звиняцковский В. Я. Николай Гоголь. Тайны национальной души, 1994.
2. Михед П. Крізь призму бароко. Статті різних років. Київ, 2002.
3. Софронова Л. А. Мифопоєтика раннего Гоголя. Санкт-Петербург, 2010.
4. Гольденберг А. Х. Архетипы в поэтике Н. В. Гоголя. М., 2012.